Самое большое и ценное сокровище охраняет самый страшный дракон. (Королёва А.) *

Иду себе по Москве, по бульварам, погода отличная, солнце светит, Петровский прошла легко, на воротах написано «Ворота» - отлично, значит, иду туда, куда надо и нет никаких сюрпризов впереди. Потом начинается Рождественский бульвар, а он всегда идёт в гору, а это испытание. Что делать, и это пройти надо. Чуть не повернула к Цветному. Но всё же пошла наверх. Всё, как в жизни. Иди надо, главное.

У американского бара «Беверли хилз» музыка весёлая играет, везде мне зелёный свет горит. Вот и Сретенский бульвар, и за ним тот, к которому я иду – Чистопрудный. Тут всегда музыка и снова кто-то на гитаре играет и горло дерёт, и он не один. Сворачиваю в Архангельский переулок, приятный такой, тихий. Вот она, любимая мной, старая Москва. Прохожу Кривоколенный переулок, Армянский. Привет, музей «Огни Москвы», а там еще Армянское посольство есть. Красивое такое здание. Но мне пока туда тоже не надо.

В стороне стоят трое мужчин. Солидные, в пиджаках модных и явно дорогих, ругаются чё-то. «Эй, мужики, пошли со мной на занятие!», - хотела крикнуть им я, но не кричу. Трушу. А они разошлись там чё-то, по полной. Сейчас ведь или подерутся, или разругаются, или пить пойдут в соседний кабак?

Иду дальше по Архангельскому, интернет в телефоне не ловит, а точный адрес я не записала в блокнот. Что делать? Спокуха. Ура! Вижу нашего тренера и организатора семинаров Михаила Ефимовича. Он показал мнеиикуда идти, сам остался на улице, беседует. Зашла вовнутрь и прибалдела. Милые мои старые широкие московские подъезды! Как я вас люблю! Дорожки постелены на лестнице, перила, которые хочется потрогать, старинные люстры, шикарные двери, красивые ручки, лепнина. Ощущение, что я пришла к князю какому-то, в век восемнадцатый.

Пошла наверх, там центр изучения португальского языка. Спрашиваю всех, кто попадается: «Вы на КРОСС?». Все мимо. Думаю, ну, ничего, статистику сделаю,  и десятый человек точно будет на КРОСС. Прошло семь, время оставалось десять минут до начала занятия. Ведущий всё не шёл. Думаю, ну, всё, ушёл чёрным ходом, интернета нет, никто в КРОСС не идет, звонить не хочу, жалко отвлекать человека. «Всё пропало!» Пошла на улицу, выяснила точное место, радостная вернулась, пошла вниз по лестнице.

Меня встретил молодой человек, явно из КРОССа. Улыбается. Он потом оказался сыном организатора. Вдвойне приятно, что сын вместе с отцом. Моя дочь, например, говорит, что у неё всё хорошо и ей это не надо. Жалко. Ну, ничего. 

Что же дальше? Иду это я, иду. Ура! Нашла комнату номер два, в которой мы и занимались. Спокойная, светлая, на стенах красивые фотообои и картина, на которой цветы лотоса, что ли. Подошли остальные участники, и мы начали наше групповое занятие  по «Психологическому айкидо по методике М.Е. Литвака», которое и проводил наш практический психолог и тренер -консультант.

Каждый из нас представился, рассказал коротко, чем занимается, почему он здесь, какую свою проблемную ситуацию хотел бы обсудить. И, хотя мы все были незнакомы, но очень органично и легко, благодаря тому, что тренер направлял нас и поддерживал, делились своими переживаниями. Не было никаких осуждающих или оценивающих взглядов и разговоров.

Потом Артём рассказал о том, что такое психологическое айкидо. Начал он с трансактного анализа Эрика Берна, на котором и базируется, разработанное  Михаил ЕфимовичемЛитваком, психологическое айкидо. Я несколько раз слышала рассказ о трансактом анализе, с 2010 года, когда только пришла в КРОСС. И спасибо всем, кто говорил об этом, в основном это была руководитель «КРОСС-Екатеринбург» Галина Китаева. И сама я читала в книгах Литвака. Но сейчас я поняла его. Он, оказывается, очень лёгкий. И до меня дошло то, как работают параллельные, перекрестные и двойные трансакции (трансакция - обмен, сделка, ответ в диалоге).

Главное, понять на какой позиции сейчас твой оппонент: Родитель, Дитя, Взрослый? И отсюда ты, осознавая, действуешь, то есть отвечаешь ему. Исходя из того, что сказали тебе. Но важно еще и то, на какой позиции ты в момент разговора. Я частенько могу вести себя, как ребёнок, и часто не слышу собеседника. Тут нужно простое наблюдение. И когда понял, то остается только применять это. Я, конечно, не объясню это за одну статью, у меня самой ушло на это несколько лет. Может, у вас уйдет меньше. Тут индивидуально.

Вообще, пока трансакция параллельная – конфликта не будет и общаться можно долго. Но если начались перекрестные трансакции или двойные – тут и начинается конфликт. И тут как раз нужно применить психологическое айкидо. Важно еще то, что применять его надо не всегда, а только тогда, когда на тебя начинают «наезжать». Не надо искать в обычных простых вопросах конфликта. Иногда мы сильно увлекаемся психологией, ища во всём смысл.

Я сейчас поняла, что так не люблю вопроса «в смысле?». Как правило, его задают люди, которым думать неохота и они неосознанно повторяют за другими. Из той же оперы выражение-вопрос «да, ладно?» Подумай, а потом спроси что хотел, по-настоящему хотел, а не просто повторил за кем-то псевдомодное слово. Когда мы с моей четырнадцатилетней племянницей искали альтернативу вопросу «да ладно?», мы нашли столько вариантов, и она честно призналась, что ей просто думать не хотелось, вот она и повторяла этот вопрос.

Дальше тренер рассказал нам, как же можно защитить себя в разговоре, применить айкидо, чтобы помочь себе спокойно реагировать на уколы других и ставить на место тех, кто «ударяет» нас словами.

Мы поговорили о трех вариантах использования психологического айкидо, об амортизации:

1. Когда нужно защититься непосредственно во время общения (онлайн-амортизация);

2. Когда конфликт уже произошёл, но остался «осадок», который мешает жить и явно перенесётся на следующую похожую ситуацию (отставленная амортизация);

3. Когда конфликт можно предотвратить, то есть, заранее начать защищаться (профилактическая амортизация);

Артём привел примеры ситуаций из жизни, в которые мы часто попадаем. Всё очень узнаваемо. Он говорил, например, о том, как часто, вместо того, чтобы применить приемы психологического айкидо, мы усугубляем конфликт. А нужно, всего лишь согласиться и потом задать вопрос собеседнику, из Взрослой позиции во Взрослую. Для этого нужна только практика.

К ней мы и перешли. Начали с моего вопроса. Я попросила участников и тренера помочь мне в общении с грозными тётками, а бывает и дядьками, которые давят на меня своим авторитетом. Так, что я, взрослая женщина, не могу им ответит, а вместо этого начинаю превращаться в маленькую девочку: голос дрожит, реву, волнуюсь и теряюсь. Даже, если это происходит по телефону и я ни в чём не виновата.

Предварительно, дома, я прописала разговор, который был у меня недавно с коллегой по работе, когда я не выдержала её напора и заревела в трубку. Такого у меня не случалось очень давно. Зачитала этот диалог в группе. И услышала то, что не могла понять. Тренер помог мне заметить, что везде в грозных тётях и дядях я видела маму, которая будет ругать маленькую Анжелику. Даже сейчас, когда я пишу, у меня слёзы катятся и я переживаю, что скажет мама.

Как же так? Сколько еще я буду стоять в песочнице с маленьким ведёрком и совком, когда я в реальности решаю вопросы, которые меняют чью-то жизнь, день. Мы проговорили, что я делаю не так, решили, что я напишу письмо для коллеги, «сделаю» отставленную амортизацию, но сначала отправлю текст Артёму, чтобы он проверил, верно ли я написала, нет ли в ней уколов и не продолжаю ли я конфликт. То есть мне нужно начать делать что-то новое, чтобы выйти из круга, иначе опять всё повториться.  Такое ведь уже было в моей жизни. Это, как невыученный урок.

Когда начинаешь делать новое, потом это закрепляешь, потом оно входит в привычку. И тем самым я не мешаю себе двигаться вперед, жить полной жизнью.

Потом мы говорили о том, как связано наше отношение к родителям с нашими успехами. Одна из участниц написала письмо папе, которого уже нет в живых и к которому у неё остались большие претензии. Она читала письмо вслух.  Я слушала и понимала, что всё это относится и ко мне тоже. У меня не было таких серьёзных проблем с папой, как у неё но я неожиданно поняла, что очень хочу простить маму, с которой у нас много взаимных претензий, которые мы вытесняем.

А позже, что для меня было тоже очень важно, я вдруг вспомнила, что у меня-то, на самом деле, были проблемы с папой! Я просто их ТАК глубоко спрятала, что и забыла совсем. И только когда Н. начала читать слова о их с папой жизни, я чётко поняла, что во мне откликается каждое слово. Слёзы снова текли, но я их почему-то сдерживала, мне было неловко плакать. Вроде как, я, по папе Н. плачу, а подобные чувства я испытывала в отношении моего отца, когда он выпивал, когда я была маленькой, и как мы убегали от него в валенках на босу ногу и в том, в чём были одеты.

Он давно не пьёт, уже лет тридцать, и я забыла, как плохо и страшно было мне тогда, и как сейчас я боюсь связи с мужчиной, и как не хочу, чтобы у меня было то же, что у мамы с папой, когда он выпивал. Кажется мне, что все мужчины пьют и дерутся. Там всё не так просто и не только один отец был виноват, но я-то видела ЕГО действия, явные и агрессивные. И запомнила их, видимо, но запечатала глубоко внутри. Вроде как не было этого. А память осталась. И она сильная, как оказалось. 

Ведь почему-то происходит так, что я, умная приятная женщина очень долгое время одна? Это еще один момент, который вскрылся на нашем групповом занятии. И чем хорошо то, что была группа. Решали мы проблему Н., а я увидела свою. А ведь я жила с тем, что у меня всё ровно в отношении папы. Как подчеркнул Артём: «Самое большое и ценное сокровище охраняет самый страшный дракон. И нужно пойти навстречу этому страшному дракону, и окажется, что ему нужно было всего лишь, чтобы кто-то его поцеловал или обнял». 

Сейчас, когда я пишу, у меня до сих пор мурашки по телу и что-то внутри ноет от откровения, которое во мне проснулось при чтении письма папе. Это было тоже очень тяжело для меня. Тренер и участница говорили вслух слова прощения, я пыталась их проговорить про себя. Слова эти были просты и очень сложные одновременно. Не знаю, когда я напишу такое же родителям но знаю, что сделать это надо. Потому что меня тяготят нерешенные внутренние споры с родителями. Остались обиды. 

Еще я подумала, что наверное, дочери моей тоже нужно такое сделать, потому что я ей не оставила шанса даже увидеть её папу. И она, чую, злится на меня и на него, хотя я и говорю, что он её не бросил, что наш с ним общий выбор. Но то, что у неё повторяется в отношениях с парнями, в этом и моя «заслуга». И надо с этим поработать, а не игнорировать, чтобы такой образ отца, который сформировался сейчас, отошёл в сторону, и можно было бы увидеть других мужчин, другую жизнь. И тогда станет легко, я чувствую это и верю Артёму, когда он это говорит.

Вообще, ребята, не слабо мы поупражнялись в этот четверг. Понимание того, что родителей простить нужно, было. Ведь, если бы не именно мой папа и не именно моя мама, меня бы не было. Или это был бы кто-то, но не я. А если говорить о том, как воспитали, то это другой разговор. Как могли, так и воспитывали. Все мы ошибаемся. И важно, как выходить из неудач и ошибок, чтобы в следующий раз не сделать те же самые. А вот этому мы и учились на практическом занятии в нашем клубе.

Потом, в конце, после трехчасового занятия, мы подвели наши маленькие и важные итоги. Каждый рассказал то, что он чувствует и о чём думает. Артём еще раз направил наше внимание на то, как выявлять проблемную точку и как реагировать. «Как только понимаете, что вдруг на ровном месте, происходит какая-то агрессия и страх, или еще какое-то необычное событие, которое будоражит вас, волнует или злит, значит на это и нужно обратить особое внимание. Не нужно бояться проживать боль и страх», - говорил он.

То есть, нужно говорить «спасибо» тем, кто нас срывает с ровного места, заставляет обратить на себя внимание, этим они показывают, где у нас проблема. С этим и надо работать. И если это делать правильно, не игнорировать, а убирать этот ненужный пласт, который мешает и тяготит, то мы становимся сильнее, появляется больше сил, энергии.

Я еще раз для себя уяснила, что мне, натуре эмоциональной, нужно обязательно прописывать то, что меня тревожит. Желательно, к примеру, сначала написать на бумаге просьбу, с которой я хочу обратиться к человеку, особенно если это имеет для меня большое значение. Пока я пишу, всё встаёт на места, по полочкам. Я заметила, что хотя со стороны это смотрится, как дурдом, но когда я прописываю мысли, которые хотела сказать, то не теряю важного и не ухожу в состояние Дитя.

Уже по дороге домой, я решила прогуляться до метро Чеховская. Хотелось идти. Я включила радио в плеере, там запела песня: «Ты – моя ножевая рана изнутри. Смотри, я живая, правда, правда …». Я сразу вспомнила папу, я добавила громкости и меня будто прорвало. Я шла ревела, отпускала свои слёзы. Злости не было никакой, я просто поняла, что я его отпускаю и прощаю ему его ошибки. Ведь в тот момент,  он был не собой, когда бегал за нами с ножом.

Не знаю, когда меня отпустит, сейчас мне еще немного тяжело, но и легче от того, что я вытащила это наверх. Понемногу становится лучше. 

Спасибо большое, всем, кто помогает мне идти навстречу моим драконам.

С вами была Анжелика Королёва.

+